Многодетный отец Зорий рассказал “РЕАЛу” о том, что когда-то платил налог на бездетность, закончил знаменитую “Гнесинку” и много лет зарабатывал как пианист, о том, что губернатору Джиге сделал бесплатную фотосессию за 6 минут, и не расстроился, когда сорвался вариант стать личным фотографом Виктора Ющенко и его жены, о том, что в Виннице только по данным налоговой 800 фотографов, а также о том, что уже 12 лет просится на работу в какую-нибудь горячую точку.
“Фото Файн Студия”, расположенная в самом историческом центре Винницы, по частному мнению корреспондента “РЕАЛа” не совсем соответствует “творческому статусу”: никаких окурков и пустых бутылок, без хаотического нагромождения бумаг и оргтехники, все чисто и аккуратно, минимум аппаратуры, уютно и ухожено, на стенах дипломы, картины и респектабельные снимки. Увы, оценить их художественный уровень наш журналист не мог из-за отсутствия тонкого естественного вкуса и профильного образования. Потому разговор с одним из самых маститых фотографов Украины Зорием Файном построился без углубления в творчество.
- Ваше имя и фамилия достаточно необычны, это случайно не творческий псевдоним?
- Да нет, меня и в самом деле так зовут. Родителям надо было назвать меня в честь прадеда - его звали Зоуман. Значит, мое имя должно было начинаться на букву “З”. Они долго думали, пока не увидели по телевизору выступление известного советского журналиста Зория Балаяна, он и ныне жив, известный правозащитник в Армении. А Файн - в принципе достаточно распространенная фамилия. Например, у меня есть однофамилец - очень известный российский джазовый пианист Григорий Файн. Мы с ним как-то пытались найти связывающие нас корни, но пришли к выводу, что общих предков у нас нет - наши семейные линии развивались параллельно.
- Ваше образование связано с фотографией? Какое-то художественное?
- А вот и нет. Первое - музыкально-педагогическое, а по второму я композитор. После окончания музыкальной школы в 14 лет мне завели трудовую книжку: я тогда преподавал музыку детям в доме учителя на Полины Осипенко, параллельно учась в винницком музучилище. Кстати, я тогда еще платил налог за бездетность… Позже я закончил в Москве Гнесинскую академию: страна всего выпускала 4-5 дипломированных композиторов в год. Я 20 лет за роялем просидел… У меня на сайте даже есть несколько видеороликов, где я для друзей наиграл импровизацию на украинские темы и т.д. А в последние годы я иллюстрировал музыку к своим фотофильмам. Например, инфракрасный “Винница инкогнито” или фотофильм об Израиле. Его даже запрашивало израильское правительство, но я не дал им права на трансляцию, потому что они хотели убрать все религиозные объекты. А что же тогда останется от Израиля, если убрать культовые памятники? Тем более что я не делал никакого перевеса в сторону христианства, ислама или иудаизма...
- То есть, с музыки Зорий Файн не живет. Значит, он может позволить себе быть меломаном. Что Вы слушаете? Классику и джаз?
- Да, но постоянно слушать что-то одно нельзя. Также я очень люблю вокальные группы типа украинских “Пиккардийская терция” и “Менсаунд”. Заодно российский Хор Турецкого и американцев “Манхэттен Трансверс”, “Свингл сингерс”. Также люблю своего однофамильца, о котором мы только что говорили, пианиста и композитора Григория Файна - когда бываю в Москве или Питере, всегда хожу на его концерты.
- Как дипломированный музыкант и композитор стал фотографом? Сколько лет Вы прожили в России?
- У меня это всегда развивалось параллельно. Мой первый фотоаппарат “Фэд” - вот он лежит в коробочке запечатанный с документацией - мне подарил отец, когда мне было 13 лет. Но художественного образования у меня нет, можно сказать, что я аматор . Тем не менее, в Москве меня еще в 2000-м с первого раза за мои пейзажи приняли в Союз фотохудожников России, куда попасть крайне сложно.
А в “Гнесинку” я поступил в 1990-м, закончил в 1995-м, до 2001-го жил в Москве. Зарабатывал фотографией и концертной деятельностью, как пианист. Но когда из-за ошибки строителей сгорел мой небольшой домик в Подмосковье, вернулся в Винницу уже с тремя детьми.
- Значит, налог на бездетность Вы уже не платили … Не жалеете, что уехали из Москвы?
- Нет. Я часто приезжаю в Москву, как к себе домой, но каждый раз отмечаю, что она мне не родная. Мне в ней неуютно.
- Винницкие красавицы хвалятся своими фотосессиями у Вас..
- Причем, некоторым девушкам мои фотосессии обходятся бесплатно. Мы с конкурсом “Мисс Винница” сотрудничаем с 2002 года. Мои фотографы обслуживают всё мероприятие, как правило, в 4-5 камер. А я потом победительнице делаю портфолио. Кстати, когда-то в винницкой прессе заметили: если Мисс Винница успевает сделать у меня портфолио до конкурса Мисс Украины, она его выигрывает. Ира Твердохлеб в 2002-м стала Мисс Украины, затем Оля Дудник стала Вице-мисс Украины и т.д. На самом деле это, конечно, совпадение, но в нем есть определенный положительный заряд.
Вообще-то моя студия на съемках моделей не специализируется. У нас классическая съемка. А молодежь, во всяком случае, до 25 точно, хочет что-то такое в стиле “треш енд дрес”, то есть из ряда вон выходящее, типа фиолетовых бровей, грязного и изорванного платья и т.д. Этим в основном занимаются молодые, начинающие фотографы. Но когда человек становится более степенным, он приходит к нам. Потому даже в оформлении своего Интернет-сайта и самой студии мы сделали акцент на неувядающей классике. Самое интересное, что хотя классическая фотография 50-100 лет назад имела гораздо меньшие технические возможности, чем ныне, почему-то при современной доступности и навороченности никто не может повторить ту картинку.
- Интересно, почему?
- Возможно потому, что была другая культура, иное восприятие прекрасного. К примеру, старые мастера работали с одним источником света, максимум с двумя. А сегодня натыкано 8-10 фонарей, и при этом нет результата – даже смешно.
- Если не модели, то кто же тогда является Вашими основными клиентами?
- Условно наших клиентов можно поделить на четыре примерно равных группы: народ со свадеб и торжеств, дети, политики, модели. Пожалуй, самая большая ниша – свадебная фотосъемка. Свадьба – это классика, поскольку платье классической формы. И многие понимают, что второй раз платье не оденешь, и день этот не повторишь, а потому доверять эксперимент кому-то неизвестному боятся, чтобы не испортить.
Вторая по значимости ниша – съемка серьезных людей: мэры, губернаторы, министры, президенты. Я работал со всеми президентами Украины, со многими премьер-министрами. Буквально завтра предстоит серьезная съемка в Киеве. Почему они идут ко мне? Несколько причин. Среди них бывают сложные типажи, они должны быть уверены, что заведомо не получатся плохо. С другой стороны, фотограф не имеет права на эксперимент, потому что выделяется очень ограниченное время. Меня в таком режиме научил работать Петр Алексеевич Порошенко, я 8 лет был его личным фотографом. Например, его ждет самолет, пора взлетать, а какой-то журнал требует портрет на обложку. Приходилось закрывать дверь: “Петр Алексеевич, вы не выйдете отсюда, самолет подождет минутку”. То есть, с такими людьми надо работать очень быстро и качественно.
Например, на фотосессию губернатора Николая Васильевича Джиги у меня было 6 минут: мы сделали 14 разных портретов, и его пресс-служба уже почти два года только их и использует. Потому что он добрый, мудрый, собранный, руководящий – и все это сложено в фото. Фотограф – это не просто человек, нажимающий кнопку, он должен иметь какой-то свой внутренний мир, чтобы суметь все это воплотить. Кстати, тогда я с губернатора деньги не взял, они мне заплатили за другую работу, а губернатора я уже фотографировал, как бонус.
Еще один крайне важный момент: высокопоставленные люди должны быть уверены, что никакая отснятая информация не попадет через меня в третьи руки. За 11 лет у меня ни одной утечки не было, может, и поэтому мне доверяют. Я отдаю диск лично в руки тому, кто заплатил за это деньги.
- Но копии или оригиналы оставляете у себя?
- Конечно. Но все это в архивах на разных носителях. Не думаю, что они кому-то интересны. Я ведь не компромат снимаю, наоборот – публичные, солидные фото, которые сами политики затем и выкладывают в СМИ, на бигбордах и т.д. Причем зачастую автора фото уже не указывают, даже обидно иногда; но после меня им полностью распоряжается сам клиент.
- Кто более требователен или прихотлив: политики или модели?
- При работе с политиками мне не нравится один нюанс: если им понравились фото, они сразу зовут тебя к себе в команду. А мне не хочется быть прикладным фотографом даже выдающейся личности. Когда я, например, 8 лет был при Петре Порошенко, мне все время приходилось работать над собой, подчинять личные амбиции служебным обязанностям. Потому, когда я не стал личным фотографом президента Виктора Ющенко и его жены Екатерины, хотя такая возможность и вырисовывалась, я даже не расстроился, купил вот это помещение, открыл свою студию.
Но, тем не менее, модели, конечно же, более привередливы. У них есть одна серьезная проблема – это красота . Если бы они были менее красивыми, они были бы, наверное, более счастливы J. Во всяком случае, эта красота заставляет их постоянно пребывать в обществе в определенных рамках. И в диалоге, и перед камерой с ними порой очень тяжело. Кстати, фотосессия с Мисс Винницей этого года Еленой Марценюк была скорее исключением из правил: она проходила в присутствии ее родной молодой и продвинутой тети, часа два у нас ушло, все было живо и динамично. Но бывает очень сложно. Например, буквально вчера девушка потребовала, чтобы я сделал ее портрет с челкой прямо на глазах. Но если волосы перекрывают брови, я никак не могу сделать ее красивый портрет! Лицо не смотрится, хоть бы ты был семи пядей во лбу! Но она уперлась на своем, хотя при этом бракует все пробы…
- Но ведь она заплатила деньги…
- Ну да! Заказчик всегда прав! Я, конечно, стараюсь цену за свою работу не опускать. Но, с другой стороны, для уровня моей работы цена у меня достаточно демократическая. Например, цена на студийную съемку уже года три не меняется – 500 гривен за час съемки. Причем, я работаю очень быстро, сразу вижу насквозь все преимущества и недостатки, за час проходит 5-6 переодеваний, 120-140 дублей. То, что другие за полдня не снимут, я сделаю за час. За обработку я денег не беру, разве что за какую-то особенно гламурную. А так за 500 гривен заказчик получает хорошую фотосессию, за которую в том же Киеве взяли бы минимум 300 баксов. Винница по бюджету достаточно скромный город.
- Моделям надо много косметики, прически и наряды менять во время фотосессий. Это их морока, или Вы им как-то помогаете?
- При серьезных съемках для Киева, Москвы, для показов мы сотрудничаем с визажистами и парикмахерами, но только высокого уровня. В Виннице я могу только трех визажистов назвать, которым я доверю сделать картинку перед съемкой. Прическа мне менее интересна, но визаж - это очень важно. В Виннице все знают: если я фотографирую свадьбу, до моего прихода к невесте визажиста отпускать нельзя. Подложка должна быть хорошая, чтобы целый день продержалась. В то же время нельзя использовать очень много косметики. Самый лучший макияж – тот, который едва заметен, слегка подчеркивающий достоинства. Во всяком случае, когда речь идет о молодой здоровой невесте, ведь макияж очень сильно старит. Когда же лицо проблемное или человек пожилой - тут уже совсем другое дело.
Был интересный случай. Надо было фотографировать одного политика с женой на 20 лет его младше. Я вижу, что слишком разительная разница, говорю визажисту: надо ее чуть-чуть “состарить”. У нее была истерика, мы ее полтора часа уговаривали, что это надо для электората. Она согласилась, он прошел в депутаты...
А самые удобные в работе клиенты – это артисты (например, я работал с Оксаной Билозир). Они умеют работать перед камерой, слушаются фотографа. Тогда как модели, да и политики в целом более строптивы и любят давать указания. Почему с Николаем Джигой легко получилось? Он ведь милиционер, у него есть внутренняя дисциплина, он понял, что ему надо на 6 минут подчиниться профессионалу.
- Зорий, Вы часто работаете в Киеве. Там у Вас тоже есть студия?
- Нет необходимости. У меня дорогое мобильное оборудование, я могу создать студию в любом сравнительно удобном месте.
- Но розетка с электричеством нужна?
- Нет. Все на батареях, связано радиосинхронизаторами, очень удобно. Последняя серьезная фотосессия в Киеве была месяц назад – исполняющая обязанности Киевского мэра Галина Герега (совладелица сети гипермаркетов “Эпицентр” - Ред.). Тут никаких проблем.
Иногда другие вопросы возникают. Я приезжаю на серьезную фотосессию, а слегка разочарованный клиент говорит с презрением: “Я на твоем сайте увидел, что ты – свадебный фотограф”. Каждому объяснять, что свадьба – это тоже классика, не будешь. У меня есть гениальный ключ, который всегда срабатывает: я бросаю на стол вырезку из “Комсомольской правды” “Любимый фотограф Путина с моим портретом”. Тут же все вопросы исчезают.
- И как Вы стали любимым фотографом Путина?
- Сделал фотофильм о зимней вечерней Москве. У меня там была съемка, а в свободное время я две недели фотографировал город маленьким простеньким фотоаппаратиком за 200 баксов. Когда этот ролик выложил в сеть, пришел комментарий от Владимира Путина: “Ваш ролик просмотрен и оценен. У вас несомненно талант. Желаем дальнейших творческих успехов”. Мы посмеялись, ведь сложно поверить, что в самом деле Путин мог написать такой комментарий. Через полтора месяца позвонили из “Комсомольской правды” и рассказали, что это был аутентичный комментарий Владимира Путина, они якобы это подтвердили, сделав запрос в его пресс-службу. Я думаю, вряд ли сам Путин этот комментарий набрал, скорее всего, кто-то из его пресс-службы. Но интервью со мной записали. Ну и название придумали сами: “Любимый фотограф Путина”. Был большой резонанс и даже скандал, но в итоге я остался благодарен “журналюгам”: на наших олигархов эта фраза действует безотказно J.
- Вы работаете, как фотограф, в каких-то дорогих глянцевых журналах?
- Принципиально нет. Также никогда не участвовал в коллективных фотовыставках. Если я провожу выставку, то только персональную. У меня обостренное чувство свободы, и я стараюсь его не подавлять. Я комфортно чувствую себя фрилансером (“свободный копьеносец”, в современной интерпретации “вольный художник”, - автор). С точки зрения законодательства я частный предприниматель и исправно плачу налоги государству.
- А свой журнал издавать не пробовали?
- Как только ты свое творчество выставляешь на широкое обозрение, половина восторженно охает и ахает, а другая половина поливает грязью. А художника может обидеть каждый . И так в Интернете хватает критиков и умников, которые пиарятся на моем имени: “Товарищ Файн, вам надо обязательно купить дальномер”. Раньше я на это реагировал очень болезненно, сейчас более равнодушно.
- Потому Ваш Интернет-сайт, прежде всего, выполняет функции доски объявлений для фотостудии?
- Да. Фактически сайт носит сугубо рекламный характер для привлечения клиентов. Хотя пару лет назад он был даже признан одним из лучших узкопрофильных ресурсов русскоязычного Интернета. У меня там уникальный контент: мои авторские статьи, также я иногда делюсь там секретами своей фотошколы. Тогда как большинство маститых фотографов по большому счету молчуны: либо умышленно скрывают свои профессиональные тайны, либо просто не являются педагогами. А я уже говорил: у меня огромный педагогический стаж – более 25 лет.
- Кстати, нескромный вопрос: сколько же Вам тогда лет?
- Через несколько месяцев будет 40.
- Табличка на дверях гласит, что Вы Заслуженный деятель искусств. Как Вас так угораздило?
- Это случилось в 2009-м по указу президента Ющенко. Приурочено выходу моей огромной книги “Золотая подкова Черкасщины”. Это одна из первых туристических визиток Украины. Она пережила три издания. Одно из них было в кожаном переплете, эти книги президент лично дарил послам и иностранцам… 3,5 месяца я жил и снимал в Черкасской области, и еще потом наездами полтора года. А на некоторые съемки мне выделяли вертолет. Тот же памятник Богдану Хмельницкому в Чигирине, стоящий на высокой горе, можно снять только сверху. Раньше мне приходилось фотографировать Виктора Андреевича Ющенко, но когда мне присваивалось это звание, он об этом естественно даже не знал. Организацию получения звания тогда инициировали губернаторы: черкасский – Черевко и винницкий – Домбровский.
- Зорий, Вы упомянули, что в Вашей студии работают другие фотографы. Столько много заказов?
- Во-первых, я не жадный и понимаю, что всех денег не заработаешь. Во-вторых, есть много работы, которую я принципиально делать не буду. Например, звонят и просят сделать один портрет ребенка, который стоит 30 гривен. Час сессионной работы нашего фотографа у нас стоит 300 гривен, лично мой, я уже говорил - 500. Но отдельные снимки я не делаю, даже за 50 гривен. Люди не понимают, обижаются.
Но у меня серьезные заказчики из разных стран. Я много езжу за границу. За последних полгода у меня было 15 перелетов, в том числе в Китай, Индию, Гонконг...
- Во сколько же им обходится Ваша работа с учетом перелетов?! Там что, нет своих фотографов?
- В Китае есть дорогие аутентичные японские фотоаппараты, а снимать фото они пока что не умеют. Хотя я уважаю китайский народ, мои впечатления и дорожные заметки опубликованы в сети. Я вообще убежден, что лет через 50 на Земле будет один Китай. Они трудолюбивы, сгруппированы, у них нет принципа “моя хата с краю” …
- Чем сейчас снимает Зорий Файн?
- Я снимаю самой лучше техникой: топовой моделью “Canon 1Ds Mark III” - купил в Нью-Йорке за 8 тысяч долларов в 2008-м, когда в Украине он стоил 11 тысяч баксов. Сейчас он там стоит 7 тысяч долларов. Но это без объективов: еще по полторы тысячи долларов отдельно под пейзаж, прогулки, портрет, архитектуру и т.д. Вопрос не в чванстве, а в том, что много нюансов, которые дешевым аппаратом сложнее сделать.
- Доступные и дешевые крутые фотоаппараты в будущем оставят фотографов без работы?
- Да, я считаю, что это правда. Это заметно, например, по свадьбам в Виннице: я уже несколько лет беру по 5 тысяч гривен за свадьбу. Но в прошлом году люди платили легко, и у меня было по 60 свадеб в год. А в докризисный период бывало под 90 свадеб! А сейчас люди говорят: “Нет, другие фотографы берут по 500-700 гривен. Согласитесь хотя бы за 3 тысячи”. Я то цену пока держу, потому что свадьбы для меня не основной заработок. Кроме того, я чудовищно устал от свадеб, прежде всего, от хамства со стороны выпивших гостей…
Но возьмите другой пример: в газетах фотокоров сейчас практически не осталось. Журналисту дали аппарат за 200 баксов, и он там что-то “клацает”.
- Именно так. Я вот тоже такой, если не хуже, принес. Не знаю, как попросить вас сфотографироваться J… Может Вы нам свое фото, на всякий случай, по “электронке” скинете?
- Да нормально, щелкните, да и все … Это когда-то фотокор брал портрет Брежнева, на него одевал каску, щеки углем подрисовывал, а в итоге друг всех шахтеров – Леонид Ильич - красовался на первой странице “Правды”… А моих фото у меня в принципе и нет…
- Зорий, а Вы сами на свадьбах пьете?
- Никогда. Я вообще не пью, даже пива. Я - сладкоежка. Но алкогольных напитков у меня дома – целая батарея: те, с кого я не беру денег за фото, часто что-то приносят в знак благодарности (коньяк, бренди, виски и т.д.).
- Ваши дети занимаются фотографией?
- На своем любительском уровне. Даже свои школьные конкурсы выигрывают периодически.
- С папиной помощью?
- Нет. Я на самом деле очень жесткий критик. А своих детей покритиковать – это всегда в радость . Зато я веду онлайн-консультацию: у меня есть группа “В Контакте”, куда люди уже несколько лет сбрасывают фотографии на рецензию. Я стараюсь по-доброму подкорректировать и научить, чтобы у любителей не пропала охота к фотографированию.
- Приближаете тот момент, когда профессиональные фотографы останутся без заработка?
- Да … Просто я настолько люблю фотографию и целый мир, связанный с ней, что не делиться этим с другими не могу. Вчера с одной девушкой даже поругался. Она пишет: “Ты такую лекцию для меня подготовил, я благодарна за внимание”. А я отвечаю: “Вообще-то это я не из-за тебя так разошелся, а из-за фотографии”. Она обиделась .
- Вы лично занимаетесь своим Интернет-сайтом?
- Есть администратор, который отвечает за техническую базу. Относительно содержания, если честно, у меня тоже есть помощники и по сайту, и по группам в социальных сетях. Но они со мной постоянно советуются, основное содержание и наполнение - за мной.
- В итоге Вы еще где-то десятку человек даете работу…
- Я стараюсь никого из своих сотрудников не ставить ниже себя. Я их не контролирую, даю полную свободу действий. Но они должны столько-то с любой своей съемки принести на базу. Если я случайно узнаю, что каких-то 10 гривен кто-то утаил, мы с ним прощаемся. К сожалению, такие прецеденты были. Хотя фотографы из других студий, где владельцы сами не снимают, с удовольствием переходят ко мне, когда появляются вакансии.
- Конкуренция в Виннице среди фотографов сумасшедшая?
- У меня конкуренции нет. Но по статистике налоговой, в позапрошлом году в Виннице было 800 фотографов. И эту цифру можно еще умножить на два. Работы на всех, естественно, нет. Но у людей какое сознание? Отец сыну говорит: “Посмотри на Файна – на джипе ездит. А что там того фотоаппарата – кнопочку нажимай и деньги считай. Давай, сынок, иди в фотографы, на тебе 4 тысячи гривен на аппарат”. И это повсеместно. В итоге рынок винницкой фотографии убит дешевым безвкусным китчем, я лично на него ставки не делаю.
А больше всего обидно, что теряется общий уровень мастерства. Тайны золотого сечения, расположение предметов в кадре, как они конфликтуют или дополняют друг друга и т.д. – этого уже никто не знает. А, например, в 1945 году советский фоторепортер попал под трибунал только за то, что он залез не на ту крышу дома, когда русские входили в Берлин: они у него входили с правого нижнего угла в верхний левый, что по закону жанра означает отступление. А должны были входить с левого нижнего в правый верхний, тогда это вход в кадр. Но сейчас об этом сказать – смешно! Культура фотографии утеряна. Потому, когда бываю где-то в Брюсселе, привожу оттуда толстенные дорогущие книги по фото. Я вам сейчас покажу репортерские снимки, среди них есть весьма жуткие (показывает снимки жестокого реализма)…
Я несколько лет назад снимал для журнала “Британские горизонты”. У меня один кадр оказался бракованный: нерезкий, вспышка не работала, плюс в кадре ничего особенного – какие-то люди. Хотел его выкинуть, а потом передумал: англичане – народ специфический. И в самом деле, этот испорченный кадр вышел на центральном развороте! А все остальное – где-то там маленькое, вразброс. Но это нормально, у нас разные культуры…
- А самому не хотелось заняться репортерской съемкой, не дай Бог, где-то в горячей точке?
- Я же являюсь членом Международной федерации журналистов в Брюсселе. И уже 12 лет прошусь на работу в горячую точку. Но не берут из-за того, что у меня трое детей.